1704 год. Петру Первому в совсем еще юный Петербург приходит челобитная из уральских лесов с жалобой на бывшего тульского кузнеца, а ныне известного промышленника Никиту Демидова. Пишут крестьяне, пораженные участью своего земляка Максима Симбирца: его вместе с детьми основатель знаменитой династии «стегал на плотине насмерть и держал их в железах шесть недель и морил голодною смертию». Челобитной не был дан ход. Демидов был очень нужен молодому правителю, ведь тот первым стал поставлять отечественное оружие по западным образцам для нужд вечно воюющей армии.
Модель управления знаменитыми демидовскими предприятиями мало поменялась за следующие 200 лет. «По сие время на многих уральских заводах сохранились предания о том, как рабочих бросали в жерла каменных печей или топили их в прудах», — писал в конце XIX века Дмитрий Мамин-Сибиряк. «Каждый день свист шпицрутенов, розог, крики жертв, вой их жен и детей раздавались в заводах. Это было какое-то царство не прекращавшихся ужасов. Не было спины, не исполосованной прутьями; не было человека, которого не искалечили бы руки начальства», — а это путевые впечатления от посещения уральских металлообрабатывающих заводов Василия Немировича-Данченко, брата знаменитого театрала, причем уже после отмены крепостного права (очерк «Кама и Урал»).
За ремеслом ходить…
Петр Первый ласково называл Никиту Демидова «Демидычем», отдал в его пользование казенный Невьянский завод на Урале и радовался, что железу с этого предприятия даже в Европе равных нет.
Реформы Петра в части развития промышленности имели очень сомнительные результаты. Государю-реформатору нравились европейские гильдии и цеха, развитие промышленного и мануфактурного производства за рубежом. Но то, что на Западе прорастало веками, причем в основном по инициативе самих мастеров, на русскую почву император насаждал железной рукой и драконовскими мерами.
Немудрено, что идея полностью развратилась, поскольку основу развития промышленности при Петре составляли госзаказы, а на заводах работали крепостные крестьяне, которых «приписывали» к ним. Да, были те, кто уходил из села на заработки. Но значительную часть крестьян (на Урале в середине XVIII века — 96%, по данным историка Евгения Анисимова) не спрашивали и посылали на производство насильно, чтобы они отработали свои повинности помещику. «За ремеслом ходить — землю сиротить», — эта пословица сложилась именно потому, что многие, покинув село, не возвращались…
Пенсия = ведро водки
«Предприниматель, основатель горнозаводской промышленности на Урале и в Сибири» — так определяет «Википедия» Акинфия Демидова, сына основателя династии Никиты. А тот же Мамин-Сибиряк характеризует его как «истинного сына своего века… Кнут, плети, батоги, цепи, застенок — все шло в ход».
Акинфий Демидов основал существующий и поныне Ревдинский завод. Если бы совершили путешествие во времени на 300 лет назад, то уж точно не назвали бы его передовым производством. Примитивность дешевой заводской техники, тяжелый труд по 12-16 часов в день, постоянная близость огня и раскалённого металла… Мало того, Акинфий Демидов еще и ввел на заводе совершенно каторжный режим. Любой проступок, попытка спорить с начальством — и рабочие подвергались телесным наказаниям, от которых нередко умирали. Выходить на смену с железной рогулькой на голове, с кандалами на ногах и железной тяжелой цепью или с деревянным чурбаном на шее было в порядке вещей.
Империя Демидовых росла. К концу жизни у Акинфия Никитича (1745) было уже 22 металлургических завода… Его смерть ничего не изменила в участи крепостных. При всех Демидовых труд здесь был тяжелым и опасным. А если рабочий доживал в таких условиях до старости, то пенсия ему не полагалась. Обычной участью старика, всю жизнь проработавшем на предприятии, становилось существование около церковных дверей, где он просил милостыню. Иные устраивались сторожами… Впрочем, мастеровым, которых уволили по нетрудоспособности (читаем: которые получили серьезную травму на работе), назначали пенсию, которая могла варьироваться от 80 копеек до 6 рублей в год. Что, конечно, крохи: так, в 1769 году пуд ржаной муки стоил 8 копеек, пшеничной — 17-20. 85 копеек стоило ведро водки (около 12 литров).
Беглых не нанимать!
Ну а что же закон? К середине XIX века трудовое законодательство в Российской империи определялось положениями «Об отношениях между хозяевами фабричных заведений и рабочими людьми» (1835) и «О воспрещении фабрикантам назначать трудовые работы малолетним работникам младше 12 лет» (1845). Скажем сразу, что вся защита прав детей сводилась к запрету работать с полуночи до 6 часов утра…
Что касается первого документа, то он в большей степени регулировал бюрократические моменты. Так, хозяин предприятия не имел права нанимать рабочих без паспорта, обязался вести запись выплат и штрафных санкций, вывешивать правила о порядках на фабрике в общедоступных местах (при том, что добрая половина рабочих не умела читать). Кстати, правила могли быть, в общем-то, любыми. Это положение также определяло взаимоотношения работодателя и владельца крестьян (которому тот, кто нанимал беглого крестьянина, был обязан возместить все убытки плюс выплатить штраф).
«Справедливо и кротко»
Не сказать, что хронический травматизм на заводах и фабриках был совсем уж не интересен властям. В 1843 г. в журнале МВД была опубликована статья «Смертность от неосторожности, исчисленная по всей России за 1842 год», согласно которой смертельные случаи на производстве в большинстве своём были связаны с ушибами и раздавлением. Но только в 1886 году вышел закон «О найме рабочих и правилах надзора за фабричными заведениями» , который обязывал работодателей обходиться с рабочими «справедливо и кротко, требовать от них токмо работы, условленной по договору или той, для которой наем учинен, платить им точно и содержать исправно». Работник, не получивший в течение месяца зарплату, имел право в судебном порядке расторгнуть договор. Если при рассмотрении его жалобы суд устанавливал, что действительно имела место задержка зарплаты, то работнику присуждалось дополнительное вознаграждение в размере его двухмесячного заработка. Так в Российской империи зародилось трудовое право.
Пожиная плоды
Вернемся к Демидовым. Что созданная ими промышленная империя работала на бесчеловечных началах, думается, в дополнительных доказательствах не нуждается. Зайдем с другой стороны: а было ли им это выгодно? Вот что пишет об этом Евгений Анисимов в книге «Петр Первый: благо или зло для России?»: «Крепостной труд выгоден только на первый взгляд. На самом деле он был крайне невыгоден предпринимателю, ибо вел к нерациональному использованию капитала, тормозил технический прогресс». Логика понятна: зачем тратиться на дорогое оборудование, обучение сотрудников и пр., если можно попросту пачками посылать на заводы крестьян, которые там отработают государственную повинность…
Но крепостной труд на производстве имел и еще одно, причем долгоиграющее, «побочное действие»: в стране не формировался класс предпринимателей. Вот еще одна цитата из Анисимова: «В основе… богатства была государственная собственность, отсюда убеждение, что государь может дать что-то, а может и отнять! Поэтому русские предприниматели не становились буржуа с характерными для них инициативностью, предприимчивостью, расчетом, готовностью рисковать, высокой самооценкой, чувством собственного достоинства и корпоративной этикой… На производство они смотрели как на источник помещичьего дохода, поручая все вопросы управления тем, кого даже трудно назвать «бизнесменами», — приказчикам и управляющим». Последствия мы расхлебываем до сих пор: и сегодня, увы, у нас редко возникает желание купить товар при словах «российское качество»…
(14 оценок, среднее: 3,71 из 5)
Загрузка...
