История моды в России от Петра I до революции 1917 года

При сборе материала по истории создания джинсов мне посчастливилось натолкнуться на упоминание книги, которую рекомендовали как источник многих фактов по истории моды в России. Оказалось, у джинсов русские корни! Это стало поводом задуматься: а что я вообще знаю об истории моды в родной стране?

Об авторе

Кристин Руан – преподаватель и заведующая историческим отделением аспирантуры университета Талсы (штат Оклахома, США). Редактор журнала «Russian Studies in History».

Почему эту книгу стоит прочитать

Книга посвящена истории моды в России от Петра I до революции 1917 года. Автор посвятила ее семьям родственников — портных в Ирландии и США. Кристин Руан – не россиянка, и ее взгляд на нашу историю, особая точка зрения очень интересны и проявляются в мелких, но многозначительных деталях. И даже противоречивые выводы позволяют задуматься.

Книга – монография, кропотливое исследование в очень многовекторной теме. Среди обширных источников – государственные статистические отчеты, модные каталоги и журналы, документы первых швейных профсоюзов, исследования по истории костюма, а также литературные произведения и мемуары. Кристин Руан провела немало времени в Российском государственном историческом архиве, Российской национальной библиотеке, Государственном архиве РФ и Центральном историческом архиве Москвы (ЦИАМ), а также в крупных зарубежных архивах — Библиотеке Конгресса, университетских библиотеках Гарварда и библиотеке университета Иллинойса.

«Новое платье империи» вводит читателя в мир сложных социально-экономических, политических и культурных процессов в Российской империи. Автор обращается к истинной причине решения Петра I переодеть Россию, в основе которого была всеобъемлющая идея экономической модернизации страны.

В России создавалась своя легкая промышленность, и «новое платье империи» должно было стимулировать ее развитие.

Книга позволяет по-новому взглянуть на сложное взаимодействие статуса моды, модных журналов и магазинов, на формирование культуры потребления, экономическое положение рабочих-швейников, приведшее к созданию первых швейных профсоюзов.

Живой отклик вызывает рассказ о мастерах-портных, которые гордились тем, что «не умели рисовать». 150-200 лет назад особым мастерским шиком считалось умение кроить, просто прикладывая ткань к фигуре, умело драпируя, обходясь без лекал.

Глава за главой освещается широкий диапазон тем — от создания рынка европейского платья до внимания к происхождению местных тканей, развитию европейской традиции кройки и шитья, созданию портновского сообщества. Немало рассказывается о быте учеников (обучение портного длилось 4-5 лет!), подмастерьев и мастеров-портных и швей, о надомной работе, о приходе в Россию «потогонной системы». Все это неизбежно вело к социальному взрыву, и в книге об этом рассказывается как бы изнутри профессионального сообщества, с опорой на документы и свидетельства. Есть несколько интересных глав, посвященных национальному вопросу, а о марксизме сказано очень немного, но это, на мой взгляд, даже хорошо! Зато есть обращения к Толстому (в «Анне Карениной» – свод правил приличного человека: «По карточным долгам шулеру – плати, а портному – не нужно») и Гоголю («Шинель»).

Интересно рассказано о появлении модисток. Кристин Руан уделяет большое внимание «женскому вопросу», но мне как читателю было очень тяжело прорываться сквозь жесткие формулы феминизма и подробности, с ними связанные. По мнению автора – в основе всего, что связано с модой, лежит «женский вопрос». Может быть, но порой такой подход утомляет.

А вот вопрос национальной идентичности, — например, мода a la russe, захлестнувшая Париж после первых балетов антрепризы Сергея Дягилева, — подан интересно и вызывает волну ассоциаций с картинами и книгами.

Есть темы, которые показались мне очень близкими. Становление периодической модной печати, конкуренция среди журналов мод, цензура, торговля по каталогам, рассылка каталогов готовой одежды…

Магазин тканей в Петербурге, на Невском проспекте. Фото из коллекции Гарвардского университета.

Магазины для высших и средних слоев общества, места покупок для бедных, рынок ношеной одежды – образ страны оживает, становится цветным и отчетливым.

Отдельная тема (и поверьте, она глубже, чем кажется) – изобретение швейной машинки и триумфальное шествие бренда «Зингер» по Руси-матушке!

В книге представлен любопытный иллюстративный материал. Это не энциклопедия, но некоторые фотографии способны надолго приковать внимание.

Элегантно одетые юноши. 1900 год, Санкт-Петербург. Частная коллекция.

Невольно задаешь себе вопрос: «А могли бы так одеваться мой прапрадед или прапрабабушка?».

Немало внимания уделено русскому костюму и национальной стилистике, которую как ни уничтожай, — все равно воскреснет!

Для меня было удивлением узнать, что царская фамилия накануне краха империи устраивала специальные торжества, куда приглашенные приходили в традиционной русской одежде, пошитой специально для конкретного события, причем Николай II и императрица наряжались в вещи, которые носили их венценосные предки несколько веков назад!

«Вдруг, как в сказке…»: Николай II в подлинном платье XVII века, принадлежавшем царю Алексею Михайловичу, отцу Петра I, и Александра Федоровна, супруга царя, в подлинной одежде Марии Милославской, первой жены Алексея Михайловича. Альбом костюмированного бала в Зимнем дворце 1903 года, фото из коллекции Библиотеки Конгресса США.

Где купить?

Выпускные данные книги:

ISBN: 9785867938819; издательство «Новое литературное обозрение», библиотека журнала «Теория моды»; автор – Кристин Руан, название «Новое платье империи: история российской модной индустрии, 1700-1917». Перевод с английского, 2011 г.

Книга выпущена небольшим тиражом в 2000 экземпляров, но при желании ее несложно найти в интернете в удобном формате, например:

https://bookmix.ru/book.phtml?id=559563 или

https://www.alib.ru/au-ruan/nm-novoe_platnmne_imperii

Стоит помнить

Наши предки многое делали очень хорошо. К опыту предыдущих поколений стоит относиться с уважением: то, что люди создавали в прошлом, соотносилось с их представлениями о том, каким должно быть (лучшее?) будущее. Теперь, когда будущее наступило, интересно сопоставить задуманное тогда с тем, что есть сейчас. Взвешивая факты, можно еще раз оценить рациональность сегодняшних решений.