«Потенциал человека не только в ногах и руках» - Юрий Кутин

По данным Росстата на 1 января 2018 года в России зарегистрировано 12,1 млн человек всех групп инвалидности (8,2% населения страны).

Когда наш человек приезжает в Европу, его обычно поражает, как много инвалидов на улицах хоть больших, хоть крошечных городов. Даже за короткий отпуск мы замечаем, что люди на инвалидных колясках или незрячие ведут активный образ жизни: передвигаются по городу, делают покупки в магазинах, пьют кофе в кафешках, бывают в музеях, театрах и пр. Конечно, дело не в том, что у нас людей с ограниченными возможностями меньше или что они какие-то другие: просто во всех этих местах создана удобная для всех среда. В Европе и США действуют эффективные программы по обучению и трудоустройству инвалидов, так что человек с ограниченными возможностями здоровья не оказывается на обочине общества.

В России социально активный и успешный инвалид — пока скорее исключение, и таковым, безусловно, является Юрий Кутин, менеджер тендерного отдела компании «Техноавиа — Санкт-Петербург», который согласился дать интервью для Гетсиз.ру.

Восемь лет — не выходя из дома…

Юрий, 13 лет назад вы пришли в компанию «Техноавиа — Санкт- Петербург». Вам было сложно осваивать новую специализацию – средства индивидуальной защиты? Как развивалась компания эти 13 лет?

Когда я пришел в компанию, то меня приняли в тендерный отдел. Это было новое направление. Тогда в сфере тендерных торгов все только начиналось, специалистов не было. Мы все изучали сами, учились — в том числе на своих ошибках. Было очень интересно, а первые победы окрыляли. Параллельно знакомился с СИЗ. Когда сам делаешь документацию для тендера, много узнаешь сам, чтобы грамотно подготовиться. Плюс периодически проходишь обучение в офисе. Так постепенно становишься специалистом. Не думаю, что сложно — нужно время. 13 лет назад офис располагался в небольшом помещении на Курляндской улице. Мы чуть ли не на плечах друг у друга сидели! Сейчас на улице Бабушкина у нас двухэтажный просторный офис. Ассортимент поставляемой продукции расширился глобально, как и список клиентов.

Сейчас компания «Техноавиа» делает поставки по всей России, плюс в зарубежные страны. В общем, работать очень интересно, да и коллектив у нас хороший.

Потенциал человека не только в ногах и руках

А чем лично вы сегодня занимаетесь в компании «Техноавиа»?

Время показало, что недостаточно просто участвовать в тендерах — надо ещё достаточно активно бывать на встречах. Постепенно мы с директором пришли к пониманию того, что раз у нас среда, как правило, недоступная (как ты попадёшь на встречу, если в здании везде только маршевые лестницы, или поселишься в гостиницу, если она не адаптирована?), значит, оптимальный вариант для меня — работа в офисе, в качестве специалиста по управлению поставками. Я отвечаю за выполнение условий договоров, заключённых компанией после выигранных тендеров, и полностью веду клиентов.

Юрий, расскажите о себе подробнее. Сколько вам лет? Какое образование вы получили?

Мне 52 года. Я окончил вуз, который раньше назывался Ленинградский институт авиа- и приборостроения (сейчас — ГУАП), специальность — «робототехнические системы». Когда началась перестройка, специальность была забыта и стала невостребованной. На последнем курсе произошли события, в результате которых я оказался в инвалидной коляске, и институт я заканчивал в нейрохирургическом отделении больницы имени Куйбышева. Мне сделали две операции, и после второй я уже не мог ходить. Потом врачи говорили, что её можно было провести по-другому, но я не знаю, есть ли смысл сейчас это обсуждать. Жизнь сложилась так, как она сложилась. Диплом я защищал на дому.

В начале 90-х многие пошли в бизнес…

После окончания вуза я оказался не в бизнесе, а на втором этаже хрущёвки без лифта. Восемь лет я прожил почти не выходя на улицу. Тогда наша страна была совсем в другой ситуации…

На тот момент приоритетом для меня было встать на ноги, несмотря ни на что. Семь лет я посвятил своему восстановлению, взаимодействовал с Дикулем, занимался на тренажёре, изучал китайскую гимнастику цигун — в общем, делал всё, что только возможно. Кое-что удалось отвоевать у болезни, но я остался в коляске. И тогда пришло осознание, что надо как-то жить дальше: хватит заниматься физической реабилитацией — пора подумать о реабилитации социальной. На тот момент я уже брался за какую-то диспетчерскую работу на дому, но мне, молодому парню, этого было мало. Тогда в тяжелейших условиях мы сделали обмен квартиры, и я поселился в доме с лифтом. Пришлось ещё делать швеллеры, чтобы до этого лифта добираться, но это был реальный прорыв. Тогда же в реабилитационном центре в Сестрорецке я встретился с Владимиром Дьячковым — основателем баскетбольного клуба инвалидов «БасКИ». Он пригласил меня в этот клуб — заниматься баскетболом в инвалидной коляске. Это паралимпийский вид спорта, причём физически трудный и жёсткий.

Владимир Геннадьевич Дьячков – военный летчик-истребитель, майор в отставке. В 1975 году попал в авиакатастрофу и оказался в инвалидной коляске. Инвалид 1 группы позже окончил факультет журналистики в ЛГУ и факультет адаптивной физической культуры НГУФК им. Лесгафта. В 1988 году стал одним из инициаторов и организатором Всероссийского общества инвалидов. Основатель и почетный президент «Баскетбольного клуба инвалидов «БасКИ», многократного чемпиона России по баскетболу.

«У вас что, все здоровые?»

А до травмы вы занимались спортом?

Да, волейболом, и достаточно серьёзно. Когда же я уже в коляске начал заниматься баскетболом, у меня резко расширился круг общения. В клуб приезжали такие же ребята, как я… У нас не было машин, но Владимир Дьячков договорился с патронажной службой от Мальтийского ордена, которая и сейчас существует, о помощи с микроавтобусом. За нами заезжали, собирали нас по всему городу и везли на тренировку, потом развозили обратно. Это было такое вдохновение! Спустя годы мы стали ездить на чемпионаты России, потом — в Европу на международные соревнования. Тогда ещё никто не говорил о создании доступной среды для инвалидов, постоянно остро стоял вопрос, откуда взять деньги, коляски наши были не такие совершенные как в Европе, а такие, какие удавалось достать… Но всё равно было здорово.

Каких успехов вам удалось добиться?

Я пятикратный чемпион России. На международной арене мы выступали хуже, не хватало опыта, у нас в стране спорт для инвалидов только зарождался, а в Европе он появился ещё в 50-е.

Почему вы ушли из спорта?

С баскетболом, которому я отдал около 15 лет, мне пришлось завязать, когда я плотно стал работать: оба занятия несовместимы, да и возраст уже давал о себе знать. Всему своё время.

Вы продолжаете заниматься спортом?

Да, хожу по выходным в тренажёрный зал недалеко от дома.

Вы ездили в Европу и, наверное, сравнивали тамошние условия для инвалидов с российскими.

Европа стала создавать то, что мы сейчас называем «доступной средой», кажется, ещё в 70-е. Но это не говорит о том, что там люди лучше наших. Инвалиды в Европе долгое время боролись за свои права, устраивали пикеты, демонстрации, чтобы на них обратили внимание. Просто там начали заниматься этими вопросами раньше. Возможно, сыграл роль и тот факт, что у них не было некоторых наших идеологических установок — ну, знаете, как в Советском Союзе: «У нас инвалидов нет». Те, что есть, должны сидеть дома, люди не должны видеть их на улице». Есть такой знаменитый многократный паралимпийский чемпион — канадец Рик Хансен. В 1980 году он приехал в Москву и был поражён, почему в городе нет инвалидов: «У вас что, все здоровые?»

Справка Гетсиз.ру: Рик Хансен – многократный чемпион паралимпийских игр. В 1985 году начал мировое турне «Человек в движении», целью которого было обратить внимание на положение инвалидов. За два года турне собрал 26 млн долларов на исследования в области повреждений спинного мозга.

«Трудоустроенных инвалидов очень мало»

Но за последние 20 лет ситуация поменялась?

Кардинально. Когда политический занавес упал, общества инвалидов стали обмениваться информацией, произошли изменения в сознании людей. Власти наконец повернулись в сторону инвалидов, но хотелось бы, чтобы было еще лучше, есть к чему стремиться. Но тем не менее мы двигаемся вперёд. Сейчас человек, оказавшийся в инвалидной коляске, попадает в совсем другие условия, ему есть, куда развиваться, — было бы желание.

Вы бываете в разных городах России. Говоря о тех, которые вы посетили, какие вы бы назвали самыми комфортными?

Наверное, больше всего возможностей для инвалидов существует в Санкт-Петербурге и Москве. Очень хорошо развивается и Казань. В приоритете, конечно, оказываются те города, где есть возможность финансирования из бюджета.

Люди травмируются на работе, в ДТП, происходит ещё множество несчастных случаев. Вы человек не сломленный обстоятельствами и ведущий активный образ жизни. Какие главные правила должен знать человек, попавший в такую ситуацию?

Соцсети полны информации об инвалидах и о том, чем они занимаются. Самое главное правило, если это с тобой произошло, — обрати на такую информацию внимание. Если ты понимаешь, что жизнь кардинально изменилась и впереди света нет, посмотри, что делают другие в аналогичной ситуации. Второе правило: если есть такая возможность, максимально избавься от опеки родителей: я по опыту знаю, что она делает человека пассивным. Родительская забота должна простираться до разумных пределов.

Вы уже сказали, что сравнительно с советскими временами и 90-ми Россия повернулась к инвалидам лицом. А чего пока не хватает? Что ещё нужно сделать, чтобы людям с ограниченными возможностями было комфортнее? Над чем стоит работать?

Трудоустроенных инвалидов очень мало (В России 1,6 млн работающих инвалидов). Думаю, кто-то находит работу по знакомству. То, что предлагает биржа труда, — это недооценка потенциала инвалидов: малооплачиваемые примитивные вакансии. Даже получив хорошее образование, люди не могут нормально трудоустроится. По этой линии надо интенсивнее двигаться. Руководители фирм задаются вопросом, зачем им возиться с инвалидом. Ну так вы создайте определённые условия и посмотрите: уверен, и не придётся возиться. Поверьте, что человек придёт с кучей идей и станет самым мотивированным, преданным делу сотрудником. Инвалиды, которые попали за рубеж, наблюдают иную картину: там им дают возможность обучиться, получить работу, и они оказываются не на последних ролях. Потенциал человека не только в ногах и руках, не только в том, чтобы встать и пойти куда-то на своих ногах, мешок с ботинками со склада принести… У многих инвалидов мозги работают очень хорошо, порой — на уровень выше, чем у иных здоровых: все люди ведь разные. Но пока ещё идёт недооценка потенциала инвалидов.

Когда мы говорим о социальной ответственности бизнеса, это значит, что мы хотим помочь, с одной стороны, людям с ограниченными возможностями здоровья, с другой — самим предпринимателям: они возьмут на работу очень благодарного работника, который будет держаться за место, верно?

Да, инвалиды больше держатся за место, потому что понимают: если ты потеряешь хорошую высокооплачиваемую работу, вторую такую ты уже не найдёшь.

Каков сейчас размер пенсии по инвалидности?

У всех по-разному, он зависит от многих факторов, в том числе от региона. Думаю, что в Санкт-Петербурге в среднем — 15 тысяч рублей, как потолок — 20-25.

Новостройки: для инвалидов — или для галочки?

Можно ли утверждать, что вы каждый год наблюдаете позитивные перемены в плане повышения уровня жизни инвалидов в нашей стране?

Как сказать… Что-то действительно развивается. Так, в Санкт-Петербурге пустили коммерческий низкопольный трамвай «Чижик», и для него переделали многие улицы: сделали пандусы, положили плитку для незрячих на пешеходных переходах. Ремонт прошёл на новом уровне, и это радует.

Но в плане социальной защиты дела обстоят даже немного хуже, чем некоторое время назад, гайки закрутили. Сейчас, например, очень много бюрократических проволочек, препятствующих получению инвалидами средств реабилитации. Процесс теперь переведён на тендерную основу, процедуры по 44 ФЗ очень долгие, люди вынуждены ждать, пока ещё этот тендер состоится… А им сейчас надо.

В какой стране вы видели самую комфортную для инвалидов среду?

Один из примеров, как она должна быть устроена, — Финляндия. Недавно был в Хельсинки. Поселились в хостеле, который даже не входит в перечень удобных для инвалидов. Снаружи пандус, а внутрь зашёл — и увидел в холле четыре ступеньки. Думаю, всё, приплыли. А финны тут же разложили для меня металлический пандус, который скручивается, как ковёр, и пока я жил в этом хостеле, его не убирали. В Финляндии можно даже не заморачиваться на тему, адаптирован тот или иной объект размещения для инвалидов или нет. У них всегда наготове запасное решение, причем очень простое и эффективное.

Кроме того, в Финляндии очень грамотно идёт городское строительство. Например, как у нас строят новостройки? СНиПы допускают установку электроподъёмников, а не пандусов. Построили дом, и где находятся все подъёмники? Снаружи. Представьте: Санкт-Петербург, дождь, слякоть, снег, холод… В первую же зиму подъёмник встаёт, и его никто не ремонтирует. Зачем так делать? Даже если электроподъёмник находится внутри, инструкцией предписано, что пользоваться им можно только при содействии специально обученного сотрудника. Вот приехал ты в дом — и где этого человека искать? Может, он в магазин ушёл… Бред! Подъёмники — это ещё и зависимость от электричества, плюс их никто не обслуживает, они ржавеют, оборудование приходит в негодность… Между тем такие новостройки с ненужными по факту подъёмниками считаются домами с комфортной средой для инвалидов. А было бы неплохо, прежде чем принимать подобные решения, при проектировании приглашать людей с ограниченными возможностями здоровья и интересоваться, какой вариант будет реально удобен. Пока мы видим не заботу о человеке, а просто галочку, поставленную, чтобы дом приняли.

В Финляндии никаких подъёмников в домах нет, там всё просто: везде стоят пандусы. Это надёжно, удобно, ты всегда попадёшь, куда тебе нужно, и главное, ты ни от кого не зависишь, самостоятельно можешь ими пользоваться.