Мы уже рассказывали о производственном травматизме в России и проблемах, связанных с его выявлением. Подробно говорили о том, что статистика довольно запутанная. Найти и проанализировать статистические данные о производственном травматизме можно, но, к сожалению, очень непросто. Сегодня мы вернемся к этой теме, разъясним некоторые тонкости и поговорим о том, как может производственный травматизм «прятаться» в бытовом.
По данным профсоюзной организации «Конфедерация труда России», уровень смертности на отечественных предприятиях — один из самых высоких в мире.
Эксперты отмечают: чтобы понять полную картину о положении дел в связи с промышленным травматизмом в России, необходимо изучать абсолютные и относительные статистические показатели вместе. Если это условие не соблюдается, то данные статистики искажаются и не дают реальной оценки, с чем мы, собственно, и сталкиваемся.
Важные нюансы
Давайте разберёмся, что же это такое — абсолютные и относительные статистические данные.
Абсолютный показатель — это количество смертельных травм. Показатель относительный – коэффициент частоты несчастных случаев на 1000 рабочих (далее КЧ).
Эти значения в России являются основными критериями для выводов о том, увеличивается или уменьшается в нашей стране производственный травматизм. Однако опираться именно на эти данные некорректно, т. к. они не отображают истинного положения вещей.
Например, на заседании Правительства РФ 4 августа 2015 года было заявлено, что с 2004 по 2014 годы в стране удалось сохранить устойчивую тенденцию к снижению уровня производственного травматизма. В докладе опирались как раз на показатели КЧ и количества травм на производстве со смертельным исходом. Бесспорно, снижение смертности в 1,5 раза — довольно хороший показатель (если можно так выразиться). Но стоит отметить, что число погибших на производстве людей за это время составило 2122 человека, и эта цифра совсем не кажется утешительной.
Возможно, поэтому итоги доклада были поставлены под сомнение специалистами. Они отметили, что приведенные данные отражают лишь частичное положение дел в вопросе травматизма на производстве в России.
Достигнутый в те годы в России КЧ на производстве был намного ниже, чем в развитых странах. В 2017 году этот показатель в РФ был 1,3 на 1000 человек, в Англии — 2,7, в Германии – 22,5, в Испании – 30. Однако лишь этот индикатор не мог и не может дать точную оценку всей системы учёта производственного травматизма без изучения отдельных, не менее важных критериев. К тому же показатели смертности за тот же период в России по сравнению с другими странами был гораздо выше. У нас он составил на 1000 рабочих 0,094, в Германии – 0,012, Испании – 0,017, в Англии – 0,005 (в 2018 году этот показатель в РФ стал 0,054). Так что картина по-прежнему оставалась довольно неприглядной.
Существует индикатор, который отражает полноту и качество регистрации травм на уровне государства. Согласно рекомендациям МОТ, используется показатель S — это отношение общего числа несчастных случаев к числу трагедий со смертельным исходом. Опыт зарубежных стран показывает, что этот коэффициент наиболее полно показывает степень безопасности производства. Например, в Германии за последние четверть века (данные за 2014 год) вероятность смертельного исхода при получении травмы на производстве снизилась в 1,75 раза. В России картина противоположная и удручающая. Если 30 лет назад каждый 51-й несчастный случай на производстве приводил к смерти работника, то в 2013 году это был уже каждый 21-й. Это говорит о том, что индекс вероятности смертельной травмы в нашей стране вырос почти в 2,5 раза!
Для сравнения: в 2014 году в Германии каждый 1687-й несчастный случай заканчивался смертельным исходом. В целом в развитых странах, по данным Международной ассоциации труда (МОТ), этот показатель колеблется на уровне 500-1000 несмертельных к смертельным (США- 314, Великобритания – 1033,9).
«Игра в прятки» в статистике и странности законодательства
Очень важно рассказать ещё об одном критерии, который учитывается в статистике производственных травм, — это коэффициент тяжести травматизма (КТ). Он имеет большое значение, т. к. отражает экономическую составляющую от последствия травм на производстве.
Если сопоставить данные об изменении показателей производственного травматизма и числа дней нетрудоспособности на одного пострадавшего, то оказывается, что при снижении травматизма почти в пять раз (данные в России с 1990 по 2014 годы) средняя продолжительность нетрудоспособности из-за производственной травмы выросла (!) с 23 дней до 49.
Эти цифры кажутся более чем странными. Травматизм снижается, но на больничном люди остаются гораздо дольше.
В 2016 году в России этот показатель и вовсе достиг уровня 50,6 дней нетрудоспособности на один несчастный случай. Тогда как в Германии и США была отмечена обратная тенденция: здесь значения КТ в 2016 г. находились на уровне 6 и 5 дней нетрудоспособности соответственно. С чем же может быть связана такая странная ситуация в России? Возможно, ответ кроется в изменении нашего законодательства.
Дело в том, что с 1 января 2005 года больничный лист, полученный в связи с бытовой травмой, оплачивается с первого дня нетрудоспособности (Федеральный закон от 29 декабря 2004 г. № 202-ФЗ «О бюджете Фонда социального страхования Российской Федерации на 2005 год»). Тогда как раньше больничные листы по бытовым травмам оплачивались лишь с шестого дня нетрудоспособности, что, естественно, приводило к некоторым материальным потерям. Поэтому разница между больничным листом, выданным в связи с производственной травмой, и больничным по травме бытовой перестала существовать. Именно с этим фактором эксперты связывают и другой показатель: с 2004 по 2013 год количество зарегистрированных производственных травм сократилось почти на 500 000 случаев (это примерно в 3,3 раза), а вот число бытовых травм за этот же период увеличилось на 579 000 случаев.
Отсутствие разницы в оплате и стало причиной того, что количество зарегистрированных производственных травм сократилось, т. к. теперь они «прячутся» за бытовыми. И далеко не последнюю роль здесь играют работодатели, склоняющие своих сотрудников регистрировать производственные травмы как бытовые, тем самым уменьшая показатели количества несчастных случаев на производстве.
Смешные штрафы. Печальные выводы
В соответствии со ст. 15.34, КоАП РФ (№ 195-ФЗ от 30 декабря 2001 г.), штраф за сокрытие производственной травмы работодателем составляет от 500 до 1000 руб. для должностного лица и от 5000 до 10 000 руб. — для юридического. Может быть применена статья 5.27 КоАП РФ за нарушение норм трудового права, штраф по которой доходит до 50 тыс. рублей. Эти суммы смешны, и «штрафами» их можно назвать с большой натяжкой. Логично предположить, что они лишь способствуют нарушению трудового законодательства.
Работодатели идут на сокрытие несчастных случаев еще и потому, что расследование производственной травмы на предприятии может привести к дополнительным проверкам, связанным с охраной труда. Не секрет, что на многих предприятиях имеются нарушения, а вслед за проверкой могут последовать более серьёзные штрафные санкции, обязательные предписания к устранению нарушений и даже приостановление деятельности на срок до 90 суток (Ст. 5.27. КоАП РФ от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ в ред. федеральных законов от 9 мая 2005 г. № 45- ФЗ, от 20 апреля 2007 г. № 54-ФЗ и от 22 июня 2007 г. № 116-ФЗ). Напрашивается очевидный вывод: при учёте и регистрации несчастных случаев на производстве никак не учитывается реакция и поведение должностных лиц и работодателей, которым невыгодно предоставлять реальные данные по травматизму на производстве.
Масштабы бедствия
Отечественные специалисты и эксперты МОТ указывают на то, что в России регистрируют в основном тяжёлые, групповые и смертельные производственные травмы, т. к. работодатель в соответствии с законодательством РФ обязан информировать о них власти и государственные надзорные органы. Но даже при таком плачевном положении дел руководители предприятий умудряются скрывать реальные цифры по количеству тяжёлых травм и травм со смертельным исходом. Так, в ходе проверок в течение только 2009 года было выявлено сокрытие 63 групповых травм, 1332 — с тяжёлым исходом и даже 365 травм, которые привели к смерти. «Победные реляции чиновников безосновательны», – считает руководитель правового департамента «Конфедерации труда России» Олег Бабич. Исходя из этих пессимистических данных, можно лишь предположить масштабы сокрытия травм, известных лишь комиссиям предприятий, на которых происходят несчастные случаи. И эти догадки далеко не самые приятные, но такое плачевное положение наблюдалось ещё в советские времена. Тогда тоже умели и могли искажать данные статистики производственного травматизма. Если анализировать период с 1905 по 1930 год, то Россия (СССР) приближалась к этим показателям. Ситуация резко ухудшилась в период индустриализации.
Советское прошлое
МОТ считает, что странам, стремящимся улучшить ситуацию с травматизмом, необходимо стремиться к показателю 500-100:1 (отношение общего количества травм к смертельным случаям). В 30-х годах прошлого века имел место значительный рост производственного травматизма. Он был напрямую связан с давлением на рабочих (чтобы обеспечить выполнение высоких производственных показателей), с использованием новых технологий и низким уровнем квалификации рабочей силы.
Наиболее опасными сферами деятельности, как и сейчас, тогда считались горнодобывающая и нефтедобывающая промышленности, металлургия и вагоностроительная промышленность. Именно там было отмечено наибольшее количество травм со смертельным исходом. Уровень травматизма в 1934 году достиг 20-30% на 100 человек, то есть треть рабочей силы пострадала от травм только в течение одного года. И даже в самых благополучных в плане уровня травматизма отраслях (полиграфической, фарфоровой, текстильной и швейной) получили травмы на рабочих местах 5% тружеников.
Историк Венди Голдман в книге «Террор и демократия в эпоху Сталина» подробно описывает сложившуюся ситуацию с производственным травматизмом в 1934-1937 годы.
В этот период травматизм увеличился почти на 75% в промышленных отраслях. И лишь спустя 3 года, когда на безопасность труда обратили внимание власти, его уровень снизился, о чем заявили 90% профсоюзных организаций. До 1937 года вопросы охраны труда практически игнорировались руководителями предприятий и профсоюзными организациями. Деньги, выделяемые на ее обеспечение, тратились на другие цели, перед руководством предприятий стояли жесткие планы по увеличению производства и строительства. Например, на кемеровских угольных шахтах не хватало денег на крепежный материал. Руководство игнорировало правила безопасности, рабочие негодовали.
С 1929 по 1933 год количество наемных рабочих выросло с 11,87 до 22,649 млн человек. Обеспечивать безопасность труда на предприятиях не успевали. Руководителям надо было искать оправдание происходящим негативным событиям. Показатели производственного травматизма занижались, но рос бытовой травматизм!
23 сентября 1936 года на кемеровской шахте «Центральная» произошёл взрыв, в результате которого 10 человек погибли и 14 получили тяжёлые ранения. Как же поступили тогда партийные лидеры? Они воспользовались этим ЧП для создания государственной (!) компании против «вредительства». Её основная цель заключалась в том, чтобы подстрекать рабочих считать все несчастные случаи на производстве преднамеренными фактами вредительства. «Хороший ход», не правда ли?
Однако и в те времена руководителей предприятий всё же удавалось иногда привлечь к ответственности. В 1937 году руководители Президиума ЦК Союза рабочих зерносовхозов и ЦК Союза рабочих железнодорожного строительства и Метрополитена, как и многие другие, были обвинены по следующим пунктам: игнорирование несчастных случаев, приведших к смерти, недостаточность сочувствия к семьям погибших и пострадавших, несоблюдение правил безопасности на производстве.
Итог
Все приведённые цифры в этой статье вновь говорят о том, что статистика производственного травматизма в России как не отображала, так и не отображает реальной картины дел. Более того, найти какие-либо статистические данные сложно и разобраться в них весьма непросто. На примере зарубежных стран мы понимаем, что может быть иначе. И продолжаем надеяться (как бы патетично это не звучало), что и в России всё изменится к лучшему.
(11 оценок, среднее: 4,64 из 5)
Загрузка...
Загрузка ...
